Апокалипсис сейчас или размышления на затворках Судного Дня

«Три сестры, три создания нежных

В путь далекий собрались однажды, -

Отыскать средь просторов безбрежных

Тот родник, что спасает от жажды.

У порога простившись, расстались

И отправились в дальние дали.

Имя первой - Любовь, а вторая - Мечта,

А Надеждой последнюю звали.

 

…никогда не думал, что буду жить в пре-апокалиптической реальности, которую я смотрел в фильмах далекого детства прошлого века.

Дети катаются в масках, постепенно свыкаясь и принимая «новый мир» как норму;

Рядом, как зомби, бродят толпы обезличенных родителей-людей, помеченные масками как евреи Маген Давидом в 1939 году...

В зловещей тишине, как персонаж Жана Рено «Леон», крадутся сзади патрульные машины. И не понять, следят ли они за безопасностью граждан или ищут смельчака осмелившегося бросить вызов системе и сняв маску идти по улице, твердя всем, кто готов услышать: «А Король то голый!»

А Любовь покоряла пространства,

Все стремилась к изменчивой цели,

Но не вынесла непостоянства

И ее уберечь не сумели.

 

…вообще, все это напоминает сцены из книг Варламова или Довлатова.

Город — это зона.

Заключенным разрешено гулять.

Детям – кататься.

Периодически, по толпе, бежит шепот шестерок: «Менты! Менты ждут! Одевайте маски!»

И как в театре, где все актеры знают роли друг друга, проезжает патрульная машина, из которой озлобленно смотрят «стражи порядка».

Они знают, что мы снимем маски, как только они проедут.

Мы знаем, что снимем маски, когда они проедут.

Живая постановка «В Ожидании Годо».

 

И осталось сестер только двое, -

По дороге бредут, как и прежде.

И когда вновь и вновь умирает любовь

Остаются мечта и надежда.

 

… я иду, заслоняя собой бегущую впереди дочку, как А. Матросов свих однополчан в 1943.

Она беззаботно катится в перед, подсознательно зная, что папа рядом и, если надо закроет собой дзот.

Не такое будущее я себе представлял.

Невольно вспоминаются мысли далеких 17-ти лет, когда я задумывался над вопросом: «Зачем рожать детей, если мир неуклонно катится к своему логическому завершению?».

 

А Мечта, не снижая полета,

До заветной до цели достала.

И, достав, воплотилась во что-то,

Но мечтой уже быть перестала.

 

…моя специальность «Тренера», состоит в Черном Списке профф. определений как «Досуг и развлечения», то бишь тренер — я «игрушка» - вспоминается бессмертный фильм с Пьером Ришаром. Надо будет с детьми пересмотреть… - зажиточных дядей и тетей.

Забавно.

Видно, я ошибся, когда в первый день курса, прочел сам себе клятву Гиппократа (небезызвестная клятва врачей) «не навреди!» Зря я учился и копал все глубже. Зря помогал людям. Снимал с операционного стола. Помогал обрести веру в себя и собственные силы. Поддерживал тех, кто упустил руки и готов был сдаться.

Зря!

Я – досуг и развлечение!

На хрен великие помыслы и детские фантазии.

Питер Пен работает в Fed-Ex, Три Богатыря вышибалами в кабаках.

Ну а красную шапочку… коль есть лаве – можешь набрать;

Знай, сопляк, свое место в индустрии.

 

И осталась Надежда последней

По дороге бредет, как и прежде.

Пусть умрут вновь и вновь и мечта и любовь

Пусть меня не оставит надежда.

 

… «Отечество славлю, которое есть, но трижды – которое будет.»

Это не я, это Маяковский.

И смысл для каждого разный;

Я не хочу менять свою специальность.

Я механик и инженером быть не хочу.

Мне нравится, закатив рукава, копятся в людских телах и сердцах.

Как дядя Валера, в далеких 80-ых прошлого века, копался в своем «Жигули».

Он помогал всем во дворе у кого, по той или иной причине не было отцов и мужей, кто не имел знакомств и не давал «на лапу».

Учил нас пацанов не затейливой житейской мудрости.

Он был первым и лучшим Тони Робинсоном;

Валера был тем «мужиком» которых нет.

Они вымирают как динозавры.

Люди который умели все.

Знали еще больше.

И еще больше молчали.

Они видели то, что видеть не должно и своим молчанием надеялись похоронить и предотвратить;

 

А сегодня окончены сроки,

Всем обещано дивное лето.

Отчего же мы так одиноки?

Отчего нас разносит по свету?

 

… «Евреи, народ изгнания.» – сказал мой сосед, коренной Израильтянин, 25 лет назад – «нельзя нам было возвращаться. Рано. Посмотри, как мы друг друга топим и топчем.»

В его голосе звучала искренняя скорбь и боль.

Он любил свою страну.

«Это замечательная страна и я готов за нее умереть!» – признался как-то мой подопечный. – «но в момент, когда я не смогу достойно прокормить своих детей – я отсюда свалю!»

Он тоже коренной житель.

Не то что я, какой-то плешивый «Русский» (хоть и родился на Украине и при Советской Власти) – я права голоса не имею.

Зато имею иметь мнение.

Я люблю свою специальность!

Я не хочу быть директором, водителем, адвокатом, врачом, инженером или президентом.

Я хочу продолжать помогать людям.

Не ужели это так много ожить от Государства, которое выставляет тебе ежемесячный счет и его не еб%т как и откуда ты – работник индустрии «Досуг и развлечения» их возьмешь…

 

… «Папа.» … «Папа!»

В утренней тишине, алыми парусами слышится голос моей младшей дочки. Той самой ради которой Папа, не думая закроет собой амбразуру.

«Ну да Бог с ними – мыслями.»  - говорю я себе. – «Кофе уже выпил. Впереди Судный День.»

Правда интересно кто кого судить будет?..

Старик Бог сидит, краснея от стыда, напряженно думая: «Кто. Как. Когда. Так накосячил?!»

Странная, однако эта штука «религия».

«Встать, суд идет! Сесть, суд сидит!»

Попостился – скосили срок.

Можно продолжать быть мудаком, оставшиеся 364 дня.

Хотя, все-таки, хотелось бы верить, что Судный День не об этом…

Ладно, сам спрошу у старика, когда мое время выйдет.

Ведь….

 

 - Папа! Папа!

- Я иду, Софа!..

 

Только в самых далеких пределах

Одного я прошу, как и прежде:

Что бы жить и дышать и любить и мечтать

Пусть меня не оставит надежда.»

 ~ А. Макаревич "Три Сестры"